Сегодня поговорим о такой теме, как иностранцы в Германии, а точнее – в немецкой школе. В кругу русскоязычных родителей активно обсуждается тема, стоит ли идти в школу, где большинство учеников – блондины с голубыми глазами (по выражению одного учителя) или же ребенку лучше находиться в своей «ауслендерской» среде.
Мотивы первых таковы – мол, турки, коих тут среди мигрантов большинство, особо учебой не интересуются, родители их тоже не высокого образовательного пошиба, а школы ориентируются на таких учеников и снижают планку. Дети, которые чего-то хотят добиться, а такой атмосфере теряют мотивацию и скатываются. Плюс турецкие дети часто сбиваются в свои стайки, и в случае возникновения проблем ребенку противостоять им будет сложно. Поэтому вариант с голубоглазыми блондинами лучше – немецких детей с детства приучают к правилам, плюс у коренного населения уровень образования выше, чем в мигрантской среде.
Последнее и правда верно – в районах с высокой долей мигрантов школьные успехи детей ниже, чем там, где их меньше.
Какие же преимущества у второго варианта – иммигрантской среды? Те, кто придерживается этого мнения, считают, что в чисто немецкой среде у детей развит снобизм, они свысока смотрят на иностранцев, и ребенку с не-немецкими корнями будет неуютно в такой обстановке. Ему придется самоутверждаться, он будет чувствовать себя неуютно в такой обстановке.
Я считаю, что нет единого верного мнения на этот счет. Много иностранцев – плохо, много немцев – тоже плохо. Нужен какой-то баланс. Плюс многое зависит от руководства школы и от конкретного учителя, как они обходятся с этой темой и возникающими конфликтами.
В вальдорфской школе иностранцев почти нет. Все сплошь шахшнайдеры и айзеншмиды.
Петя рассказал, что недавно один мальчик спросил его, почему он говорит с акцентом. Петя не растерялся и заявил, что он русский (горжусь), и стал считать вслух на русском до ста. А мальчик стоял и слушал.
Но одна ситуация вывела меня из равновесия. Недавно я забирала Петю из школы и он сказал, что мальчики смеялись над его розовой бутылкой и кроссовками с розовыми деталями. Бутылка перешла вместе с Петей из детского сада, где он пользовался ею четыре года, и никогда, ни в один момент, ни от кого не слышал, что эта бутылка - для девочек. В вальдорфской школе не прошло и двух недель, как ему об этом сказали. И не один ребенок. В итоге Петя за весь день не вытащил бутылку из своего рюкзака, несмотря на жару, и не пил. Кроссовки не надеть он не мог, естественно.
Возможно, в другой школе могла бы возникнуть такая же ситуация. Но возникла она именно здесь. Мы, конечно, сразу после школы заехали в магазин и купили ему зеленую бутылку, кроссовки заменили на синие.
Разумеется, я поставила в известность учительницу, которая сказала, что розовый – прекрасный цвет. Надо отдать ей должное, она принимает во внимание мои замечания. Посмотрим, как ситуация будет развиваться дальше.
А у вас в школе было что-то подобное?
